Карта мнений

В процессе осенних назначений на должности врио губернаторов сохраняются устоявшиеся принципы региональной кадровой политики центра. Делается ставка либо на управленцев-«варягов», карьера которых формировалась за пределами региона, в который они направлены (даже если они родились на данной территории, как Роман Старовойт в Курской области или Вадим Шумков – в Курганской), либо на чиновников, имеющих значительный опыт работы за пределами региона назначения (как врио главы Башкирии Радий Хабиров). 

Президент России Владимир Путин объявил, что проект пенсионной реформы будет скорректирован, в частности, для женщин пенсионный возраст поднимут не до 63 лет, как планировалось изначально, а до 60. Кроме того, глава государства предложил ввести понятие предпенсионного возраста – пять лет до выхода на пенсию. Он поручил разработать специальную программу по повышению квалификации для граждан предпенсионного возраста. Также президент призвал сохранить действующие условия назначения пенсий для коренных малочисленных народов Севера. По поводу перспектив протестной активности все станет ясно в ближайшее воскресенье, на которое анонсировано несколько митингов, в основном организованных коммунистами.

У нас много субъектов Федерации, где региональные льготы держатся на честном слове, потому что нет денег в местных бюджетах. Это сильно закредитованные регионы. У нас есть также области с небольшими доходами. 

Вообще, все коммуникации власти с обществом в значительной степени уходят в соцсети. Активные граждане устраивают обсуждения в Сети, дают оценку действиям властей и заявляют о проблемах. 

В 2018 году существенно выросло влияние федеральной повестки на губернаторские кампании. Некоторые причины этой тенденции носят ситуативный характер, влияние других, вероятно, будет серьезно возрастать. Первым таким фактором для двух регионов, где должны пройти выборы глав (Нижегородская и Самарская области), стал чемпионат мира по футболу.

Я бы не сказал, что Татарстан в контексте повышения пенсионного возраста чем-то отличается от других регионов. Несмотря на то что жители Татарстана объединялись против других проблем, я не думаю, что данный вопрос выведет на улицу больше людей, чем в каком-либо другом регионе.

Акции протеста против планов правительства России повысить пенсионный возраст начались в Татарстане в Набережных Челнах. Недавно там прошел митинг, причем он был организован партией «Коммунисты России». Надо сказать, что партия провела нормальный по масштабам для такого города митинг, и сейчас создается впечатление, что пока она возглавляет этот социальный протест.

Рост цен на топливо до 100 рублей невозможен, у правительства есть инструменты, чтобы этого не допустить. Такое мнение высказал вице-премьер Дмитрий Козак на селекторном совещании с главами регионов по ситуации на рынке нефтепродуктов, его цитирует агентство «Интерфакс». Для того, чтобы увеличить стоимость бензина до отметки в 100 рублей за литр, нужно, во-первых, серьезное сокращение поставок топлива на внутренний рынок, во-вторых, необходимо, чтобы цены кто-то повысил (то есть это должны сделать АЗС). 

Чтобы оценить  тенденции региональной политики Кремля, перестановки в губернаторском корпусе и федеральных органах власти, состоявшиеся в мае 2018 года, стоит  анализировать комплексно. Во-первых, губернаторский корпус становится все более важным источником кадров для федеральных органов власти. Трое новых министров (Владимир Якушев, Дмитрий Кобылкин, Александр Козлов) перешли в правительство непосредственно с губернаторских постов, еще один занимал пост главы региона около полугода назад (Алексей Гордеев). Логично предположить, что часть проявивших себя на губернаторских постах «молодых технократов» вполне может вернуться в федеральные органы власти через несколько лет.

На федеральном уровне декларирование доходов появилось в годы президентства Дмитрия Медведева. Тогда была запущена большая кампания по борьбе с коррупцией и создано законодательное поле по этой проблеме. Первоначально речь шла о федеральных чиновниках, но позже аналогичные нормы появились и для депутатов федерального парламента, а затем аналогичные нормы по декларированию были приняты и в регионах.

Жители мегаполисов обычно голосуют менее активно, чем жители малых и средних городов, а также сельской местности. Первая половина дня голосования 18 марта показала, что этот тренд по-прежнему актуален. Таким образом, эффективность процедуры рейтингового голосования я оцениваю не очень высоко.

С созданием рабочей группы, которая будет работать над изменениями в конституции республики, в том числе над переименованием должности президента республики, не все так однозначно и просто. Наверное, это проявление особого восточного менталитета, когда «да» не всегда означает «да», а объявление о начале каких-то работ, не означает, что эти работы начаты.

На мой взгляд, данная ситуация одновременно и связана и не связана с предстоящими выборами президента РФ. Создание некой рабочей группы, которая только будет разрабатывать нормы закона о некой "конституционной комиссии", которая, в свою очередь, 

Рабочая группа по мониторингу федерального и республиканского законодательств в Татарстане могла быть создана под воздействием федерального центра. Элиты Татарстана очень трепетно относятся к атрибутам суверенитета, которые они приобрели еще в 1990-х годов, что далеко не всегда находит поддержку федерального центра.

Мне кажется, что Минниханов наступает на те же грабли, на которые в свое время наступил Шаймиев – он тоже набирает руководителей из села, сельской номенклатуры, а она в принципе не способна к переходу нашей республики в постиндустриальную эру, к тому, чтобы мы смогли сделать перелом в экономике, и поднять её до нужного уровня. К модернизации такая номенклатура не способна. Не потому что они глупые, а просто и образование, и образ жизни у них несколько иной, и он основан на сельских традициях. Эти люди очень лояльные, но не очень развитые и продвинутые.

Решение о назначении нового министра вызвано объективной кадровой необходимостью, поскольку прежний министр перешел на работу в Дагестан, поэтому и пошла цепочка кадровых перестановок в Татарстане. Когда глава республики выбирает кандидатов, он на чем-то основывается, у него есть свои критерии, ведь он большой практик. В данном случае плюсами выбранных кандидатов стали профессиональные знания, а также опыт практической административной и организационной работы – в этой части у обоих есть серьёзный задел.

Абдулганиев был прежде министром экологии, а сейчас его сделали министром экономики - это говорит о том, что кадровый резерв в правительстве не такой большой. Ведь не очень часто так происходит, чтобы был один министр, и его посадили на место другого министра. Хотя у нас были уже такие примеры, когда министр спорта через некоторое время стал министром образования. Видимо, скамейка запасных, то есть кадров, которым можно доверить министерские должности, не такая уж большая, поэтому либо используются прежние кадры, либо они просто перемещаются.

Обстоятельства, при которых татарские активисты привлекают кандидатов в президенты к защите национальных языков, связаны с ситуацией в системе образования в Татарстане. 26 лет назад был принят местный закон, по которому изучение татарского языка в школах Татарстана вводилось в обязательном порядке для всех и в равном объеме с русским языком. Если в школе вводится новый предмет, то делается это за счет увеличения учебной нагрузки и за счет сокращения часов других предметов, конкретно, русского языка. Родители русскоязычных детей длительные годы против этого возмущались, устраивали митинги и писали очень большое количество жалоб. Сначала они пытались с местными властями решить этот вопрос, но, когда это не удавалось, они писали жалобы в Москву. Поток жалоб был действительно большой, родителей услышали в Москве, и президентом России Владимиром Путиным эта проблема поднималась дважды на заседаниях совета по межнациональным отношениям в 2015 и в 2017 годах.

Сейчас проходит предвыборная кампания. Каждый кандидат использует те инструменты, которые у него под рукой. В данном случае, если можно воспользоваться национальным вопросом, то почему бы и нет. И, причем, не только Ксения Собчак будет обращаться к этой тематике, поэтому здесь все довольно очевидно и предсказуемо.

Сам факт визита Владимира Путина в Уфу и Казань свидетельствует о том, какие регионы президент считает наиболее важными с точки зрения начавшейся избирательной кампании, а я рассматриваю визит именно с этой точки зрения.

Глава Татарстана Рустам Минниханов находится в вертикали государственной власти. Руководство данного субъекта всегда поддерживало курс президента. Разве когда-то управленцы регионов выражали свое недоверие действующему главе государства? Турга — это символический жест и подарок гостю. Поэтому искать дополнительный смысл в этом не стоит. 

Встреча Владимира Путина и Рустама Минниханова, безусловно, добавила политических очков руководителю Татарстана. Если на прошлой встрече Минниханов докладывал президенту, что в регионе есть определенные трудности, в частности, с обманутыми дольщиками, то в это раз глава Татарстана, уже отчитывался о том, что в республике эта проблема решается в положительном ключе.

Судя по беседе, видно, что Путин доволен ответами, отчетностью, которую изложил Минниханов. В 2017 году были определенные шероховатости в отношениях Татарстана с федеральным центром, связанные с тем, что не было продлен договор о разграничении полномочий между Казанью и Москвой по языковому вопросу. Как мы видим, эти темы вообще не обсуждались на встрече, разговор шел больше о хозяйственных вопросах. Видимо, обе стороны решили перевернуть эту страницу и обсуждать уже чисто хозяйственные вопросы, убрав те, которые имеют политическую составляющую. Минниханов тем самым показал, что он относит себя к команде Путина и таким образом выполняет его поручения.

Встреча прошла по-деловому, и Минниханов показал, что способен продолжать выполнять свои функции, а их у него осталось три – это получить средства из федерального бюджета, освоить их и отчитаться. Так что все три функции «завхоза» он выполняет, и это нормально для вертикали, построенной в нашей стране. Поэтому Минниханов вписывается в эту систему, и руководство страны вряд ли будет иметь к нему в этом отношении серьезные претензии.

Я не уверен, что вопросы о введении новых налогов следует сегодня решать при помощи референдума. Потому что любой человек на вопрос: «Хочешь ли ты больше платить налогов?» - честно и совершенно обоснованно ответит «нет». 

В отдельных регионах практика самообложения (на уровне городского самоуправления и районного) пыталась прижиться – власти предпринимали попытки проводить такие референдумы.  Вообще, сама по себе идея проводить их – неплохая, и она успешно реализовывается во многих странах мира. 

Для самого Андрея Турчака подобные визиты в регионы будут частью его работы на ближайшую перспективу. Он назначен совсем недавно,  и сейчас ему надо войти в курс дела, этому помогут, конечно, и поездки по регионам. Сейчас он обрастает знакомствами, связями и показывает, что он - человек, отвечающий за внутриполитическую жизнь партии.

Региональное отделение партии «Единая Россия» в Татарстане – очень эффективное. Плюс, сам Андрей Турчак заявляет, что в этой республике аудит проходит на постоянной основе. Показатели, которые дает татарстанская «Единая Россия» по выборам в региональный парламент и Государственную Думу, говорят сами за себя. У партии власти в этом регионе, на мой взгляд, вообще нет проблем.

За последние годы в Татарстане выросло поколение неких татарских националистов. И занимаются они тем, чем занимался предыдущий глава республики Ментимер Шаймиев (руководил Татарстаном в 1991-2010 гг, - прим.ред.). А именно шантажировал Москву и говорил, что если его сместят, то последствия будут непредсказуемые.  И именно в угоду этой публике Минниханов  вынужден принимать подобные решения.

У проблемы (на мой взгляд, это очень серьезная проблема) есть несколько измерений.

Данная проблема не является очень острой и критической, но да, есть такие проблемы в регионах. Связано это, прежде всего, со сложностями финансирования национальных школ, учебных пособий, программ, национальных газет, радио и телевизионных передач. В меру возможности регионы эти проблемы решают. Кстати, буквально на днях, вышла специальная брошюра по итогам исследования Института этнологии и антропологии российской академии наук, где анализируется ситуация с изучением национальных языков, предлагается методика мониторинга. Я думаю, что это поможет и Федеральному агентству по делам национальностей и Министерству образования РФ, местным органам исполнительной власти, которые занимаются вопросами национального возрождения культуры, образования понять эту проблему в полном объеме и сформулировать потребности для совершенствования процессов образования.

По моему мнению, проблема с национальными языками в регионах не сильно актуальна, потому что та национализация, которая произошла в 90-е годы в контексте парадов суверенитетов, она где-то отчасти положительна, например, в части вольности в законодательстве. Еще в первой половине нулевых годов произошло приведение законодательства национальных республик к единому знаменателю, это была одна из главных задач полпредов президента в федеральных округах на первом этапе.

Сейчас расчёт властей Татарстана на время – это такой ресурс, который меняет политическую ситуацию в стране. Да, очевидно, что на данный момент Москва не стала перезаключать договор о разграничении полномочий с Казанью, решив для себя прекратить эту практику, идущую с 1990-х годов (Татарстан был последним из регионов, который сумел сохранить такую форму отношений с федеральным центром). Но ведь отсутствие договора в настоящий момент не означает, что власти Татарстана не смогут вернуться к нему чуть позднее. Именно на это и рассчитывают в Казани, что со временем все может поменяться.

Официально договор между Татарстаном и федеральным Центром истек 11 августа. Говоря юридическим языком, возникла правовая коллизия, так как отношения между двумя субъектами строились на основе этого договора. Но это так, юридические тонкости, которые в современной российской политической действительности не имеют большого значения. Москва давно уже кроит и режет правовое полотно так, как ей выгодно, конъюнктурно необходимо.

Подписание нового договора о разграничении полномочий между федеральным центром и Татарстаном превратилось в целую политическую интригу. Все чаще высказываются предположения, со ссылкой на источники в российских верхах, о том, что этого договора не будет вообще, и что Центр его разработкой не занимается. Тем временем действующий договор истекает в конце июля, и татарстанцы не знают и не понимают, будет ли каким-то образом обозначен столь привычный и желаемый для них особый статус республики в составе федерации.

В Татарстане местная элита всячески надеяться на заключение третьего по счету договора о разграничении полномочий между Казанью и Москвой. Публикации в федеральной прессе о том, что этого не будет осуществлено, воспринимается в Казани крайне болезненно. С другой стороны, на этот слив в СМИ со ссылкой на мнение высокопоставленного чиновника Кремля смотрят как повышение ставок на кону. Учитывая, что в 1994 и 2007 годах Татарстану удалось пролоббировать заключение договора, на это рассчитывают в Казани и в 2017 году.

Про Татарстан, пожалуй, всё просто и понятно. Это долгое время был совершенно отдельный регион с совершенно отдельными и самыми широкими полномочиями, что периодически приводило к разного рода недоразумениям и конфликтам. Например, когда в рамках обострения отношений Россия отказалась от сотрудничества по многим проектам с Турцией, Татарстан проигнорировал общую федеральную политику. 

Татарстан выстраивал свои отношения на основе договора о разграничении полномочий с Москвой. Договор подкреплялся федеральным законом. И вот срок его полномочий истёк. Последнее время татарстанская элита вела тяжелые переговоры с Москвой. С Путиным встречались и Шаймиев, и Минниханов. В Казани все, затаив дыхание, ждали исторического момента: третьего договора. Первый был подписан ещё при Ельцине в 1994-ом, второй подписали спустя три года после истечения срока действия документа в 2004 году; в 2007 году Шаймиеву удалось убедить Путина поставить свою подпись.

Ровно через месяц после крупнейшего банковского кризиса, разразившегося в Татарстане и связанного с отзывом лицензий у трех республиканских банков, прежде всего у «Татфондбанка», второго по объемам в регионе, ушел в отставку по собственному желанию премьер-министр Ильдар Халиков. 

Отставка Ильдара Халикова с поста премьер-министра Татарстана стала результатом банковского кризиса, случившегося в результате краха трех коммерческих банков в регионе («Татфондбанка», «Интехбанка» и «Анкор-банка») в конце 2016 года. У властей Татарстана, в том числе и у Халикова, была надежда на санацию банков, причем к этому готовы были подключить местные крупные предприятия, но не получилось. Потерявшие свои сбережения люди достаточно быстро самоорганизовались: в Казани проходила серия митингов, пикетов и шествие, на котором вкладчики уже открыто выдвигали политические требования. Причем банковский кризис по времени совпал с началом избирательной кампании оппозиционера Алексея Навального, на открытие избирательного штаба в Казани которого и пришли потерявшие свои деньги вкладчики банков, рассчитывая найти у него поддержку. Тот им открыто посоветовал максимально политизировать свой протест, а не ограничиваться только экономическими требованиями. 

На самом деле опыт Татарстана по реализации антикоррупционных мер достаточно долгий и позитивный. Республика начала  эту работу еще лет десять назад. Речь  идет об изменении технологических процессов, связанных с контрольно-надзорными функциями, с обеспечением граждан услугами -  доступность госуслуг. То есть опыт у региона действительно есть, и достаточно эффективный. Поэтому Татарстан приводят в пример, у республики есть что перенять именно в плане технологий. 

Я считаю, что наша республика в плане борьбы с коррупцией не отличается в лучшую сторону от остальных регионов. На мой взгляд, это подтверждают последние события, связанные с банками (В начале марта Центральный банк отозвал лицензии у «Татфондбанка», его партнера «ИнтехБанка» и «Анкор банка» - прим. редакции), которые находились под крылом правительства региона. Как мне представляется, нельзя иметь акции данного банка и не контролировать его работу. И можно посмотреть, какой уровень народного возмущения по этому поводу существует.

Татарстан – один из немногих индустриально развитых регионов, где заметная часть ключевых активов контролируется не федеральными корпорациями, а местными элитами. В том числе, и через контролируемый руководством республики  «Связьинвестнефтехим» и связанную со старыми республиканскими элитами группу ТАИФ. Это одна из основ экономического базиса отношений между официальной Казанью и Центром. 

- Кризис вокруг «Татфондбанка» (второй по величине банк республики и первый в России банк, включенный в международную систему так называемого «исламского банкинга») начал активно развиваться в январе этого года. Тогда на поверхность вылез скандал вокруг одностороннего перевода клиентов в доверительное управление акциями банка. Тогда это никем не воспринималось, как давление на руководство республики в контексте пролонгации договора о распределении полномочий. Переговорные позиции Рустама Минниханова на тот момент были сильны, а федеральному центру требовалось их ослабление. В информационном поле тогда руководству Татарстана удалось выправить ситуацию, но к новой атаке они оказались не готовы. 

Соглашаться на поставленный ультиматум Рустам Минниханов просто не имеет права. Да, ситуация с отзывом лицензии у Татфондбанка и Интехбанка в республике сложная, ведь Татарстан – один самых успешных российских регионов по многим показателям, регион с развитым сектором малого и среднего бизнеса. Поэтому в итоге «зависли» деньги, как частных вкладчиков, так и предпринимателей. Однако требование просто взять деньги у ТАИФа и «Татэнерго» и раздать вкладчикам - незаконно. Урегулирование конфликта должно проходить исключительно в рамках правового поля, а идея «отнять и поделить» никак в него не укладывается.

Статус президента для главы Республики Татарстан - это не тщеславная прихоть руководителя, а способ удовлетворения претензий региональной элиты, латентный сепаратизм которой зреет еще со времен Мулланура Вахитова (татарский революционер). Даже в советское время республика регулярно требовала большей самостоятельности (Татарстан был лишь автономией в составе РСФСР и не подписывал Союзный договор в 1922 г.), гарантируя высокие темпы промышленного роста и контроль над внутренним сепаратизмом. Здесь иллюзий быть не должно – к началу 90-х республика вышла с зашкаливающим уровнем национализма, который удалось обуздать только подписанием договора с Российской Федерацией, не соответствовавшего Конституции страны.

К большому сожалению, есть вероятность того, что для Татарстана будет сделано исключение, и должность президента республики будет сохранена. Потому что ради отдельно взятого Татарстана уже один раз продлевали срок действия федерального закона, который требует переименовать должность. Для них продлили на один год, они все равно ничего не сделали, и им за это ничего не было. Где сделали одно, потом два исключения, там сделают и три, и четыре. Это, конечно, совершенно неправильно. Субъекты федерации должны быть, по крайней мере формально, равны между собой. И если нигде нет президентов, то их не должно быть и в Татарстане. 

Тема с институтом президентства Татарстана обсуждается довольно давно. По этому вопросу даже высказывался Владимир Путин на одной из пресс-конференций, сказав, что как должен называться руководитель региона, в первую очередь, решать жителям Татарстана. Однако глава государства напомнил, что, например, в Чечне, где народ очень остро реагирует на свои национальные чувства, приняли решение называть руководителя региона - главой, а президент в России должен быть один. 

Решение этого вопроса возможно только при условии того, что Татарстан пойдет на определенные самоограничения. Минтимер Шаймиев - человек, которому удалось обеспечить линию преемственности власти, потому что Минниханов – это его прямой преемник, человек, который боролся за расширение суверенитета Татарстана. Понятно, что сегодня госсоветник республики Татарстан естественно хотел бы, чтобы договор 2007 года между Москвой и Казанью, действия которого истекают в этом году, был пролонгирован с возможностью сохранения поста президента в республике. Для Татарстана это, безусловно,  очень важно, этот регион у нас как бы находится на особом счету, и первому президенту Татарстана, очевидно, хотелось бы, чтобы так это и оставалось. 

Дискуссия на Гайдаровском форуме показала, что президент Татарстана Рустам Минниханов и губернатор Калужской области Анатолий Артамонов продолжают публичное давление на федеральный центр, пытаясь ограничить его полномочия в перераспределении доходов в пользу регионов, испытывающих экономические проблемы в условиях кризиса. Речь идет об относительно небольшой доле налоговых поступлений. Вместо 2% из 20-процентного налога на прибыль в ближайшие 3 года в федеральный бюджет будет поступать 3%; соответственно, в региональные бюджеты - 17% вместо 18%.

Очевидно, что Рустаму Минниханову не дают покоя лавры Минтимера Шаймиева, который в свое время очень удачно воспользовался ситуацией и поставил ультиматум перед федеральным Центром, что в дальнейшем сыграло значительную роль в развитии Татарстана. 

Заявление Рустама Минниханова - грубейшая политическая ошибка. Он во многом прав по сути, но не прав по форме подачи. В Кремле ещё не забыли, какую огромную цену пришлось отдать за сохранение Федерации в нынешнем виде и как многие национальные республики всерьез размышляли о независимости в 90-е, и явно не одобрят подобные заявления главы Татарстана. К тому же подобные вопросы необходимо решать в рабочем диалоге, а не устраивать истерики перед депутатами своего региона, превращаясь в "бурчащего местного князька". 

В заявлениях главы Татарстана главное не то, что он стремится оставить в распоряжении республики бОльшую часть налоговых поступлений - в сравнении с теми соотношениями, которые закладываются в условиях кризиса федеральной властью. Это естественно для любого губернатора. Главное - в агрессивной манере реагирования. "Глупости", "раскулачивание" - такого в адрес центра от глав субъектов Федерации мы не слышали очень давно. Показательно, что Минниханов сделал свое заявление публично, в присутствии представителей политической элиты региона. Фактически это шантаж Кремля.

Я считаю, что раскол в республиканском отделении КПРФ есть. На мой взгляд, человек, который возглавляет региональное отделение -  Миргалимов, не способен у организаторской работе, он не понимает, что такое партстроительство. Как мне видится, он сделал все, чтобы дискредитировать себя в глазах общественности. Это было сразу видно, когда он выступал против бывшего руководства партии в регионе в лице Александра Салия, Насимы Столяровой и Роберта Садыкова. 

Я считаю, что во всех округах в Татарстане результат будет предсказуемый, неожиданностей не будет, то есть победят единороссы. А вот по партийным спискам будут изменения в сравнении с тем, что было раньше. Если итоги будут подведены более-менее честно, если камеры будут работать, если председатель ЦИК Элла Памфилова добьется того, чтобы итоги подводились честно, то в нашем регионе хороший результат может получить партия «Коммунисты России». ЛДПР покажет не очень высокий результат – до 5%, чуть больше – «Справедливая Россия».

Мне кажется, на решение членов правительства мог повлиять пример президента Татарстана Рустама Минниханова, который в этот раз не захотел стать «паровозиком». В этом плане у нас все-таки очищается избирательная система от того, что было в 90-е и 2000-ые годы: а именно, когда исполнительная власть, пользуясь своим авторитетом, не говоря уже про административный ресурс, толкала определенную партию вперед. Теперь партия сама должна идти вперед.

Если оценивать ситуацию с праймериз, то, может быть, министрам действительно не стоит участвовать в праймериз, потому что качестве кого они будут участвовать? В качестве так называемых «паровозов»? Могу предположить, было принято какое-то политическое решение, что выдвижение данных пяти министров нерационально.

 Частная жизнь – дело святое, но как только ваша страсть «опечатана» штампом в паспорте и записью в ЗАГС, вы, так или иначе, вступили в отношения с государством. Ибо третьей стороной в этой акции – напомню, Записи Актов Гражданского Состояния, является именно государство. Впрочем, даже если вы в официальный брак не вступили, но общее хозяйство вели и дети у вас появились – государство снова окажется в разрешении спорных вопросов одной из сторон (в качестве суда).

Инициатива властей Татарстана однозначной назвать нельзя. Ее отдельные предложение вполне разумны и могут принести пользу супругам, но и доводить до абсурда нельзя. Существуют функции, которые государство должно выполнять (варьируются в зависимости от сферы). В случае с проектом поправок в Семейный кодекс, которые предложили власти Татарстана, заметны функции поддержки и контроля. Первая функция наблюдается в поддержке через назначение примирительных процедур. Понятно, что не все могут пойти на прием к семейному психологу, когда находятся на грани развода. И тут пауза для примирения может позволить еще раз все обдумать и даже восстановить отношения. Поэтому важно в подобных законах учитывать такие моменты. Здесь предложение адекватно.