Карта мнений

19.04.2016

О массовой нищете говорить нельзя, но тренд на ухудшение жизни налицо

В марте этого года зафиксировано, что впервые с 2008 года россияне стали больше тратить на еду, чем на непродовольственные товары. Это следует из ежемесячного мониторинга социально-экономического положения и самочувствия населения Института социального анализа и прогнозирования РАНХиГС при президенте, передают«Ведомости». 

Авторы исследования напоминают, что в кризис 2008-2009 гг. доля продуктов в обороте составляла 49,6%. Сейчас показатель составляет 50,1%. 

«В 2016 году продукты могут в дальнейшем увеличить долю в объеме расходов россиян. Рост расходов на продукты соответствует снижению реальных доходов населения и росту бедности – известно, что чем беднее домашнее хозяйство, тем большую часть бюджета оно тратит на продукты питания», – говорится в мониторинге.

Авторы обратили внимание, что с начала 2016 года ускорился рост номинальных зарплат – падение в реальных величинах остается, но его темпы снижаются. В документе указано, что Минтруд зафиксировал рост неполной занятости с февраля по март на 67 800 человек, до 323 500 человек.

«Ответом на негативные явления в экономике стало сокращение потребительской активности: сокращение расходов стало массовой адаптационной стратегией, а не только стратегией бедных», – пишут эксперты.

Согласно их данным, в оценке перспектив экономической ситуации преобладает пессимизм. «Большинство населения (80%) считает, что так или иначе были затронуты кризисом, еще 15% ждут, что им придется на себе это испытать», – разъясняется в исследовании.

Авторы мониторинга делаю вывод, что трудовые стратегии адаптационного характера в обществе не формируются, зато распространяются «массовые патерналистские ориентации» и усиливается запрос на «компенсаторные меры социальной политики». 

Михаил Захаров:

- Увеличение трат россиян на продукты питания – свидетельство того, что, несмотря на разговоры про успехи импортозамещения, в структуре потребления домохозяйств значительную часть составляют продуктовые товары импортного производства. В России не растут апельсины, сложная ситуация с рыбой, не все гладко с мясом (особенно с хорошим), не бывает практически приличного российского вина и так далее. В тоже время, все импортные товары подорожали из-за девальвации примерно вдвое за последние полтора года. Только реальные доходы населения не растут и даже некоторое время назад показывали падение. Падают и накопления. При сокращении доходов в условиях роста цен покупают то, без чего нельзя обойтись – еду, минимум одежды, практически исключают покупки бытовой техники (в зависимости от обстоятельств), машин. Очевидно, что доля продуктов питания в таких обстоятельствах растет. Упадет она в тот момент, когда начнется рост реальных зарплат, когда сработает программа (если сработает) замещения продуктового импорта, когда «дно кризиса» останется позади.

С 90-ми годами нынешнюю ситуацию сравнивать сложно, потому что даже в тех домохозяйствах, которые тогда тратили на продукты сравнительно небольшую долю из своего бюджета, существенно упало качество потребляемых продуктов. В 1993 году был опубликован официальный «Государственный доклад о состоянии здоровья населения Российской Федерации в 1992 году». В нем говорится,что существенное ухудшение качества питания в 1992 году произошло в основном за счет снижения потребления продуктов животного происхождения. Так, в документе сказано, что в 1992 году приобретение населением рыбы составило 30% от уровня 1987 года, мяса и птицы, сыра, сахара – 50-53%. Отмечалась вынужденная ломка сложившегося в прежние годы рациона питания, уменьшение потребления белковых продуктов и ценных углеводов, что неизбежно сказывается на здоровье населения России и в первую очередь беременных, кормящих матерей и детей. Тогда до 20% обследованных групп детей 10 и 15 лет и половина обследованных женщин получали белка с пищей меньше безопасного уровня, рекомендуемого ВОЗ. То есть люди покупали меньше мяса, рыбы, молока и молочных продуктов, зато существенно больше картофеля и макаронных изделий, а картофель многие просто выращивали на приусадебных участках – он был условно «бесплатным».

 Если судить по косвенным данным соцопросов, то в 1998-99 годах (данные ВЦИОМа), к самой бедной группе населения, которой денег «не хватает даже на продукты», себя относили 28% опрошенных; в мае 1999 (после дефолта) года, эта группа заметно увеличилась – до 37%. Еще около 40% говорили, что хватает денег на еду, но покупка одежды уже вызывает затруднения. То есть бедными и нищими были (ощущали себя) 70-80% населения. В феврале 2016 года (данные Левада-центра) их было 24% в сумме. Это в полтора-два раза больше, чем в 2014 году (тогда бедных было 13%), но существенно ниже конца 90-х – в три с лишним раза.То есть тренд ухудшения качества жизни в нынешний кризис налицо, но говорить о массовой нищете точно нельзя.