Статьи

Контроль МСУ: чем опасны дополнительные требования к чиновникам на местах

Поступивший в Госдуму законопроект «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации в целях совершенствования государственной политики в области противодействия коррупции» – это еще один шаг к встраиванию системы местного самоуправления в исполнительную властную вертикаль, которая в этом случае для разнообразия именуется «антикоррупционной».
 
В теории Россия является участником хартии местного самоуправления,  с точки зрения которой это шаг довольно спорный. Ведь упомянутый документ предполагает независимость местного самоуправления от органов государственной власти. Однако новая президентская законодательная инициатива это учитывает и формально позволяет соблюсти приличия – губернаторам не даны какие-то новые полномочия прямого воздействия на МСУ. Они лишь могут выступить с инициативой о прекращении полномочий того или иного муниципального служащего, действуя через соответствующий муниципалитет или суд. Хотя, конечно, сейчас нам довольно сложно представить, например, суд, который в такой ситуации не встанет на сторону губернатора.

Впрочем, этот новый шаг едва ли стоит переоценивать после фактически уже состоявшегося отказа от выборности муниципальных глав в большинстве крупных городов страны и широкого внедрения института назначаемых сити-менеджеров. Напомню, что процедура отбора кандидатов на пост сити-менеджера предполагает самое непосредственное участие тех же губернаторов, однако серьезной критики по поводу ее соответствия хартии мы не наблюдаем. Тем меньше оснований ожидать, что такую критику вызовут новые президентские поправки. 

Гораздо интереснее факт - придание губернаторам новых, ранее им не свойственных, контрольных функций, причем не только в отношении муниципальных чиновников, но и депутатов органов МСУ, на которых теперь распространяются все антикоррупционные требования. А именно – не иметь зарубежных счетов, не хранить в зарубежных банках наличные деньги и ценности, не пользоваться зарубежными финансовыми инструментами. С одной стороны, для муниципальных депутатов должно быть почетно, что в этом отношении их уравняли с коллегами из Госдумы, но с другой, они, в отличие от федеральных коллег, как правило, не исполняют своих депутатских функций на освобожденной основе и продолжают трудиться по основному месту работы, будь то бюджетная организация или частный бизнес. При этом доплаты, которые они получают за депутатство - на порядок меньше госдумовских зарплат, иногда это сущие копейки. Новые жесткие требования для кого-то из них обернутся колоссальными проблемами, не имеющими никакого отношения к коррумпированности. Легко представить, например, какие трудности возникнут у тех депутатов, кто ведет вполне законный бизнес, связанный с внешней торговлей. Чтобы уложиться в новые требования им придется или отказаться от депутатских мандатов, или искать, как перехитрить закон. 

В последнем случае и должен вступать в действие губернатор в своей роли контролера. Пока не просто понять, как он будет справляться с этой функцией, и из каких источников будет финансироваться. Надо иметь в виду, что в каждом регионе число муниципальных депутатов и служащих измеряется не десятками, а сотнями и тысячами. Контроль над ними предполагает соответствующий штат и значительные расходы. Это не говоря уже о том, что репутация института губернаторов как борцов с коррупцией не безупречна, риск возникновения в регионах коррупционных клиентел, мягко говоря, не исключен. Примерами тому могут служить хорошо известные случаи Хорошавина, Гайзера и Белых. Думаю, вопрос о том, кто будет контролировать контролеров тут вполне уместен.